Тогда уже, естественно, в опохмелке не будет никакой исторической, как говорится, необходимости.
Без шапки писатель.
Поднял воротник.
Прям фигурой и недвижим, как в почетном карауле.
Думает, видать, но, говорят, тоска его гнет, мнет и топчет, какая нам не снилась... Вот рвань ворвалась первой.
Притерлись остальные друг к дружке.
Я контроль народный назначаю, чтобы ни одна морда не шнуровалась без очереди.
А писатель всегда последним заходит, причем тихо, тихо идет, с большим трудом как бы продвигается к прилавку.
Сразу чувствуется, что какие-то силы удерживают его, тянут назад, на нервы действуя, а он, писатель, одолевает эти темные силы, как конь на подъеме, прет, прет, прет, по сторонам не смотрит, не до нас ему, допереть абы, и мы его всю дорогу без очереди пропускаем.
|
